Таня Гроттер и Локон Афродиты - Страница 39

Ягун, приделавший к трубе своего пылесоса новую реактивную насадку, сиял как начищенный пятак и вертелся около Соловья.

– Если все будут тащиться, можно, я полечу вперед? Я найду дорогу! – умолял он.

– Нет, лететь будем все вместе. Соблюдая дистанцию и страхуя друг друга. Коллективный полет и гонки – это разные вещи! – хмуро отвечал Соловей.

– Ну позязя! Ну, Соловей Одихмантьевич!

– Отстань, Ягун! Поговори с Поклепом!

– Ага. Чтобы меня повезли в Магфорд в гробу, скованного медными обручами. Фигушки! Я человек, измордованный жизненным опытом, и с Поклепом говорить не буду! – отказался Ягун.

Он с досадой отошел, но вскоре утешился, сообразив, что сможет лететь рядом с Лотковой. Та как раз заканчивала привязывать к своему пылесосу очередную ленту-талисман. Ягун смотрел на все эти фенечки без удовольствия, но с универсальным мужским терпением, которое выражается в том, что с женскими закидонами не спорят.

Сарданапал в новом красном плаще стоял рядом с Медузией, которая сердито говорила ему, что в его возрасте в плащах не летают и надо бережнее относиться к своему здоровью.

– Вы же даже теплой одежды с собой в Магфорд почти не взяли! Только книги, книги, книги! – говорила она.

– Э, Меди, здоровье-то штука такая! Или ты его, или оно тебя! – легкомысленно отвечал академик.

Между отлетающими с хитрым видом прохаживался малютка Клоппик. Похоже было, что он что-то затевает. Во всяком случае, циклопы, с которыми Клоппик вечно крутился, обыгрывая их в карты, таинственно ухмылялись и подталкивали друг друга локтями.

Стоя с молотком в руках и зажатыми во рту гвоздями, Поклеп Поклепыч старательно заколачивал бочку с русалкой Милюлей. На бочке значилось: «Магфорд. Срочная доставка грузов». Рядом равнодушно покуривали кальяны два джинна в тюрбанах из службы грузовых перевозок.

– Эй, вы! Перестаньте курить эту дрянь! У вас глазки уже в кучку! Уроните ее! – тревожился Поклеп.

– У нас, джиннов, глазки вечно в кучку! Это ничего не значит! – вступился за них библиотекарь Абдулла, зачем-то протягивая Поклепу руку.

Поклеп недоуменно посмотрел на его лицо, затем машинально перевел взгляд на руку джинна. Добрые глаза Абдуллы смотрели на него с ладони.

– Ясно! – хмуро сказал Поклеп, одним ударом вгоняя в крышку бочки очередной длинный гвоздь.

– Милый, осторожно, тут мое ухо! – капризно напомнили из бочки.

– Прости, дорогая! Но на твоем месте я бы его убрал! – сказал Поклеп, снова занося молоток.

Убедившись, что бочка надежно заколочена, Поклеп грустно положил молоток на траву.

– Ну вы уж там поаккуратнее как-нибудь! Оно, конечно, хоть и нежить, а человек все-таки… – заискивающе обратился он к джиннам.

– Ты о ком это, милый? Кто нежить? – спросили из бочки.

– Тебе послышалось, дорогая! – нежно отвечал Поклеп, снова поворачиваясь к джиннам: – Мимо Магфорда-то не промахнитесь! В багажном отделе мне ее там оставьте и, если надо, водичку поменяйте.

Джинны спрятали кальяны и, без всякого почтения подхватив бочку, взяли резкий старт.

– Не волнуйся, Клепа! Везде океан, а русалки не тонут! – встрял малютка Клоппик, невесть откуда вырастая за спиной Поклепа.

– Не смей называть меня Клепой, малявка! – взорвался Поклеп, но, внезапно вспомнив, что перед ним его бывший научный руководитель, умолк.

Завуч вздохнул и, собравшись с мыслями, обрушился на учеников, требуя, чтобы они проверили, все ли пришли и нет ли опоздавших.

– Ну а вами, забияки, я после займусь! Не думайте, что вам все сойдет с рук! Испепелять в Тибидохсе имею право только я, и то исключительно гневом!.. Попробуйте в Магфорде сцепиться! Учтите, Дубодам работает круглосуточно, без праздников и выходных! – мрачно обратился он к Ваньке и Бейбарсову.

Ванька невесело усмехнулся. Вспомнив, что напоминать ему про Дубодам по меньшей мере нетактично, Поклеп сменил тему и набросился на Пипу и ее чемоданы.

Убедившись, что все в сборе, академик махнул рукой и первым взлетел, взяв курс на Магфорд. За ним цепью, выдерживая дистанцию, стали поочередно взлетать и остальные. Таня уныло подумала, что полет будет скучноватым – никакого тебе высшего пилотажа. Да и какой тут пилотаж, когда кое-кто еле на пылесосе держится, а некоторые, самые безнадежные летуны, вроде Пипы, страдающие от высотобоязни, летят на длинной гимнастической скамье, для безопасности прикованные к ней старыми галерными кандалами.

– Гребцы с галер никуда не убегали, и вы никуда не денетесь! Ежели кто со скамейки брякнется – на цепи повиснет! Для вашего, то есть, блага! – пояснил завуч, сентиментально любуясь кандалами на ноге у Пипы Дурневой.

В последний момент Таня успела заметить, что малютка Клоппик, которому полагалось вообще-то остаться в Тибидохсе, ловко забрался на один из транспортных ковров-самолетов, предназначенных для перевозки общих грузов, и спрятался между коробками и чемоданами. Охранявшие ковер циклопы дружно сделали вид, что ничего не заметили. Так вот в чем состоял их замысел!..

– Выпускай! – крикнул Тарарах.

Джинны-драконюхи разом навалились на двери ангара. Гоярын тяжело взлетел, выдохнув длинную струю пламени. На спине у него сидел Ванька. По замыслу Сарданапала Гоярын должен был лететь сотней метров ниже, чем все остальные, чтобы мелькание пылесосов не отвлекало дракона.

Когда настал ее черед, вслед за Ягуном взлетела и Таня. Здесь, в воздухе, срабатывало то же правило, что и в туристическом походе. Самые опытные должны возглавлять группу и замыкать ее.

Сразу за Таней и Ягуном стартовали Поклеп и Великая Зуби. Они полетели справа и слева, следя, чтобы никто не сокращал интервала. Впереди полыхнули семь радуг Грааль Гардарики. Голова процессии уже покидала Буян. Впереди их ждал Магфорд.